Об эффективном налогообложении, дефиците бюджета, точках роста экономики в регионах и перспективах развития экономики в целом, а также новых технологиях рассказал в интервью Герман Греф, президент и председатель правления Сбербанка России, на инвестиционном форуме в Сочи.
На Инвестиционном форуме в Сочи завершился «завтрак» Сбербанка. Как всегда, он получился очень актуальным, получилась интересная дискуссия. Как вы считаете, довольны ли участники прошедшей дискуссией? Как вы ответите на вопрос об основных необходимых действиях, для того чтобы сбалансировать бюджет?
— Мне кажется, дискуссией остались довольны все стороны, потому что, мне кажется, очень интересное было сделано заявление со стороны министра финансов, который сказал, что в ближайшие 3 года повышения налогов не будет. Этого сообщения очень сильно ждет бизнес. И вся дискуссия предыдущих месяцев на этом можно считать исчерпанной. Второе очень важное сообщение получили субъекты Федерации и муниципалитеты: он сказал, что следующая задача, которая стоит перед бюджетной системой, — это резкое повышение эффективности и консолидация бюджетных расходов с сокращением дефицита бюджета в 3 раза за ближайшие 3 года. Мне кажется, не осталось ни у кого вопросов, как бы можно было так откуда-то еще наполнить бюджет, не делая структурные реформы внутри бюджетной системы. Мне кажется, исчезли какие-то опасения со стороны бюджетников, которые нам присылали тоже большое количество вопросов с тем, что они не понимают, что будет с ними. С этой точки зрения, мне кажется, задача «завтрака» исполнена. Мне во всяком случае стало более понятно, что будет происходить. Ну и, конечно, главный ответ на вопрос «что делать». Мы услышали много версий на эту тему, я свою версию тоже высказал. Конечно, никакие реформы сегодня и простое перераспределение бюджетных расходов не дадут своего результата, если не будет повышена эффективность всей системы государственного управления.
— Кстати, в том числе и бюджетного управления. Потому что в Счетной палате специалисты говорят, что, вообще-то, деньги в бюджете есть, нужно просто их с умом тратить, но тем не менее возникает вопрос о точках роста в самих регионах, об этом же региональные руководители говорили. Вы как представитель крупнейшего банка, от которого тоже очень многое зависит, понимаете, где могут быть эти точки роста в регионах, потому что просто перераспределения и правильного управления, очевидно, видно тоже недостаточно?
— Вы знаете, нет универсальной одной точки роста для всех регионов. Каждый из регионов у нас интересен, в каждом из регионов есть свой потенциал, где-то это ресурсный сырьевой потенциал, где-то промышленный потенциал, где-то транспортный потенциал. Самое главное, что нужно не лениться, найти его и раскрыть его. И при креативном подходе всегда можно найти решение той или иной, казалось бы, на первый взгляд, нерешенной проблемы. Что касается универсального рецепта, я уже сказал, первый из них — это обучение новым методам управления, которые дают резкое повышение эффективности в разы, как инвестициям, так и всем шагам, и действиям всех уровней власти и, собственно говоря, корпораций тоже. И второе — это, конечно, подготовка к новой реальности, к новой экономике. Это инвестиции в образование, IT-технологии. Когда мы говорим о будущем, мы подразумеваем самолетостроение, подразумеваем космос, такие традиционные промышленные технологии наши, но будущее не за ними. Будущее за новыми технологиями, за внедрением систем анализа данных, искусственный интеллект.
Мы видим самоуправляемые машины, самоуправляющие летательные машины, дроны и, вообще, принятие решения машинами. Эти все технологии, по этим всем технологиям у нас заделы, но их надо развивать. Нужно совершенствовать системы образования, начиная со школ, вузов, и, конечно, систему обучения сотрудников работающих. Потому что все получили образование в те годы, когда ничего не было даже известно об этих технологиях. И, конечно, чтобы их использовать, надо развивать. Значит все мы должны учиться.
— Нужна еще стратегия развития экономики, четкая и понятная. О необходимости, чтобы эта стратегия была, говорят уже последние два года. В настоящее время два направления уже известны, и работа над стратегиями ведется сразу несколькими командами экономистов. На ваш взгляд, в каком направлении надо двигаться, какую стратегию правильнее выбрать, для того чтобы добиться всех тех результатов, о которых вы говорите?
— Вы знайте, когда я говорю об эффективном управлении, то как часть этого, это, конечно, я бы даже сказал, большая часть этого, мы говорим о 70% успеха, это изменение культуры. Если вы мне скажите, плохо или хорошо, что работает не одна группа разработчиков, а несколько, я скажу, что это неплохо. Обладает ли одна из них правом на полноценную или законченную истину, очевидно, что нет. Что является может быть самым главным деструктором в этой истории, что является самым главным врагом, я могу назвать имя этого врага, это эго.
У каждой групп разработчиков есть большое эго: чтобы признали правильным именно его подход, именно его точку зрения, хотя очевидно, в современной такой креативной культуре самое большое испытание — это отказ от эго. Это способность выслушать точку зрения, может быть, тебе даже очень неприятную. И самое главное — изменить свою точку зрения. И если дискуссия, обозначенная группами разработчиков, будет такой очень цивилизованной и современной, то, мне кажется, это обогатит ту программу, которую президент предписал в течение дальнейшего года подготовить.
— У вас есть ощущение, что российская экономика уже на пути установления, потому что какой квартал у нас рецессия, мы щупаем это дно?
— Сегодня была сказана фраза, которая очень точно это определяет: из рецессии в стагнацию, то есть восстановления как такового, наверное, пока не происходит, не произойдет, но выход из рецессии очевиден по всем признакам, по той отчетности, которую мы видим, он происходит. В этом году падение ВВП будет значительно ниже, чем предсказывали подавляющее большинство экспертов, то есть мы считаем, будет примерно минус 0,6%, так что, в общем, очень неплохой результат. В следующем году мы считаем, что будет уже рост, но сейчас задача не в том, чтобы выйти в положительную траекторию роста около нуля, а задача в том, чтобы получить темпы роста хотя бы в районе 5-6%.
— Это возможно?
— Я считаю, что это возможно. Знаете, в этом смысле очень хорош пример такой страны, как Малайзия, в которой ситуация была еще более тяжелой, чем у нас. И из кризиса они вышли более сложно в 2010 году. И тем нем менее за 4 года (с 10-й по 14-й годы) они демонстрировали темпы роста около 6%. При этом они более чем удвоили объем инвестиций в ВВП, темп роста инвестиций был порядка 5%, 14-й год они закончили порядка 13%, и они более чем в 2 раза снизили уровень бедности по стране, и это все произошло не потому, что подскочили цены на нефть или еще какой-нибудь еще подарок появился, просто они очень системно работали с трансформацией собственной системы управления. Поэтому, если вы мне скажите, что возможно какими-то другими методами, с помощью эмиссии Центрального банка или еще какими-нибудь волшебными палочками, я в этом не поверю. Можно ли это сделать с помощью реальных действий, реальных людей, я абсолютно уверен, что возможно.
— Если просчитать в Юго-Восточной Азии вклад высоких технологий в виртуальною реальность, в то, о чем вы говорите очень часто, там будет около 15% рост во многих странах, в той же самой Малайзии, Китае, Южной Корее. Это к вопросу о том, что на всех уровнях нужно эти высокие технологии продвигать. Сбербанк это делает, очень интересный проект. Мне бы хотелось, чтобы вы про это несколько слов сказали. Биометрия в школах, потому что к концу года вы планируете подключить, я вот новость читал, 150 школ к системе биометрических платежей. Что это, как это работает, то есть мальчики, девочки по ладошкам смогут фактически все что угодно делать?
— Да, вы знаете, мы ломали голову, как обеспечить все функции для детей, которые необходимы для прохода в школу, взятие книг в библиотеках, оплаты каких-то покупок в школе, в том числе школьных обедов, при этом не нося с собой никакие браслетики, не вставляя ни в какие устройства.
— Тем более кредитные карты.
— Или не нося с собой кредитные карты, которые ребенок, к сожалению, имеет свойство терять. И мы начали реализовывать технологию идентификацию ребенка по отпечатку пальцев, но очень многие родители были против этого. Потому что они считали, то это не гигиенично, это контактная технология и как бы для школы это не очень хорошо. И тогда наши ребята, исследователи нашей лаборатории, придумали бесконтактную технологию сканирования ладошки. Конечно, можно сканировать изображение ребенка, можно сканировать голос, но, к сожалению, пока ни одна из этих технологий не дает 99 и 9 в периоде, что необходимо для внедрения подобного рода технологий. И технология сканирования ладошки, она бесконтактная, она оказалась абсолютно точной. Поэтому мы ее пилотировали в целом ряде школ, детских садов, и на сегодняшний день более чем в 50 школ, в первую очередь городе Москвы и других регионов, она установлена, великолепно работает. Вместе с ней мы внедряем самое современное программное обеспечение. И родители получают доступ ко всей информации: во сколько ребенок пришел в школу, во сколько он ушел, какие книги он взял, что он купил сегодня на обед, как он пообедал и так далее, что очень нравится родителям. И для детей это, в общем, такая игра. И самое главное, очень простая, ничего с собой носит не надо, на ребенка ничего не нужно надевать, просто его собственная ладошка является и платежным средством, и средством пропуска и так далее. Это одна из таких современных технологий, которая нашла свое применение в школах.
Источник: vestifinance.ru