За неполные четыре месяца с начала эпидемии число подтвержденных случаев Covid-19 уже перевалило за 2,5 млн — а ни вакцины, ни лекарства от коронавирусной инфекции пока нет и в ближайшее время не предвидится.
В отсутствие эффективной терапии врачи по всему миру, в том числе и в России, пытаются спасти тяжелобольных, переливая им плазму крови от уже переболевших пациентов. В Москве для таких доноров даже ввели дополнительные выплаты.
При этом эффективность такого лечения не доказана, клинические испытания терапии только начались, а эксперты-медики дают иногда напрямую противоречащие друг другу рекомендации по ее применению.
Русская служба Би-би-си разбирается, почему врачи идут на риск, прибегая к экспериментальной терапии, насколько оправданы такие эксперименты и может ли переливание крови помочь в борьбе с пандемией.
«Единственный способ»
В теории лечение плазмой выглядит просто и логично. Излечившиеся пациенты победили болезнь именно потому, что их иммунная система научилась бороться с инфекцией, выработав антитела — специальные белки, нейтрализующие вирус.
Эти белки (иммуноглобулины) находятся в крови, а точнее, растворены в ее жидкой части — плазме. И в теории, если забрать их у здорового донора и ввести больному пациенту, они должны точно так же бороться с вирусом в организме нового хозяина.
Метод этот давно и широко используются в медицине для профилактики вирусных инфекций. Пожалуй, самый известный пример — прививки от бешенства, которые делают при укусе диких животных. Укушенному вводят иммунную сыворотку крови лошади, антитела которой нейтрализуют вирус и не позволяют развиться смертельной болезни (вероятность летального исхода в случае заражения — почти 100%).
Перспектива столь же успешного лечения коронавирусной инфекции звучит очень заманчиво. Способ это относительно недорогой, да и в донорах недостатка в теории быть не должно: из больниц по всему миру выписали уже в общей сложности почти 700 тысяч человек, достоверно переболевших Covid-19 (в России — около 4000).
«На сегодняшний день это единственный способ, которым мы можем воздействовать на коронавирус, непосредственно блокируя его», — заявил Би-би-си доктор медицинских наук, завкафедрой фармакологии, клинической фармакологии и доказательной медицины НГМУ Павел Мадонов.
В то же время он подчеркнул, что в случае с Covid-19 к переливанию плазмы нужно относиться крайне осторожно.
«Справиться с пандемией»?
В Москве после переливания плазмы ранее переболевших доноров от Covid-19 уже выздоровели трое пациентов, сообщила во вторник заместитель мэра российской столицы Анастасия Ракова.
По ее словам, двое из них были выписаны из больницы через 10 дней после проведения процедуры, третий — через две недели.
«Все они сейчас находятся в хорошем состоянии. Мы надеемся, что количество таких выздоровевших будет расти, и этот метод лечения поможет нам справиться с пандемией коронавируса», — сказала Ракова.
Изучают вопрос использования плазмы переболевших и в Санкт-Петербурге. Есть ли такие планы в остальных регионах — неизвестно.
В Москве плазму для переливания принимают в двух местах: в НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского и городской клинической больнице №52, где Би-би-си подтвердили, что в нескольких случаях лечили больных Covid-19 при помощи переливания плазмы переболевших.
Правительство Москвы издало постановление, согласно которому доноры крови с антителами к Covid-19 будут получать по 1250 рублей (около 16 долларов) за каждые 150 мл плазмы. За раз можно сдать от 300 до 600 мл.
Прежде чем стать донором, бывшие пациенты должны предоставить медицинское заключение о перенесенной инфекции Covid-19. Также у доноров должны быть отрицательные анализы на ВИЧ, гепатиты В и С, гемограмма, данные о биохимических исследованиях крови, исследованиях на содержание специфических антител к SARS-CoV-2.
На сайте московской мэрии говорится, что переливание донорской плазмы — «один из наиболее эффективных методов лечения коронавируса в отсутствие вакцины». После процедуры пациенты с коронавирусом чувствуют себя лучше, а побочных эффектов у них не отмечено.
Однако в медицинском сообществе объявлять о найденной панацее не спешат.
«При всей кажущейся эффективности и относительной простоте, на мой взгляд, лечебный эффект от этого препарата может быть несколько преувеличен», — заявил Би-би-си доктор медицинских наук, в недавнем прошлом завотделением переливания крови Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева Рачик Григорьянц.
Последний шанс
Любые врачебные предписания основаны на так называемой доказательной медицине.
Эффективность и безопасность конкретного препарата или процедуры должны быть доказаны соответствующими клиническими испытаниями — а их в случае с новым коронавирусом пока нет. Все публикации на эту тему в научных журналах — не более чем попытка врачей поделиться опытом лечения буквально пары-тройки больных.
Чтобы соблюсти все необходимые формальности, нужно набрать достаточно большое количество тяжелых пациентов с Covid-19, уже подключенных к аппарату ИВЛ, в случайном порядке разбить их на две группы и одной перелить донорскую плазму с антителами, а другой — раствор плацебо.
Только сравнив исход лечения обеих групп, можно будет сделать научный вывод о том, насколько эффективно и безопасно такое лечение. Это единственный признанный способ.
Однако в условиях пандемии нового вируса подобные эксперименты невозможны. Влить контрольной группе тяжелобольных пациентов вместо настоящей плазмы плацебо — возможно, лишить их единственного шанса на выздоровление.
Единственный допустимый вариант — когда пациент уже находится в реанимации, но его состояние продолжает ухудшаться. Тогда можно попробовать спасти безнадежного больного и экспериментальным способом, который не рекомендован официально.
Именно так делали в 2003 году, когда началась вспышка атипичной пневмонии SARS, и многих тогда удалось спасти. Позже практика переливания была одобрена ВОЗ в качестве последнего средства и использовалась в ходе эпидемий Эболы, ближневосточного вируса MERS.
По словам Григорьянца, переливать плазму имеет смысл именно на последнем, критическом этапе болезни, когда «эффект от переливания просто плазмы — со всеми ее плюсами, которые она несет в себе фундаментально, — намного превалирует над эффектом экспериментального антивирусного лечения больных».
«Именно этим я озадачен, когда вижу большую пропаганду использования антивирусной плазмы. Я убежден, что сегодня проблема дефицита факторов и компонентов крови намного более существенна, чем экспериментальное использование иммунизированной плазмы», — говорит эксперт.
В то же время Григорьянц отмечает, что масштабное применение плазменной терапии в любом случае вряд ли возможно. Достаточная концентрация антител в крови есть только у 30% переболевших, и далеко не все из них готовы стать донорами.
Павел Мадонов, напротив, убежден, что в идеале — после прохождения клинических испытаний — антивирусная плазма будет нужна как раз не критически больным пациентам, а тем, у кого заболевание только начало развиваться. Бороться с вирусом, по его словам, имеет смысл тогда, когда он только прорвался из органов дыхания в общий кровоток.
«Вирус опасен только осложнениями, — объясняет он. — Сам факт его присутствия в организме не так опасен, но он формирует специфические осложнения: мощное воспаление в легочной ткани, которое вызывает острую дыхательную недостаточность. Как сказали бы на судебном процессе, у вируса тут абсолютно косвенная вина — он этого не делал, организм пациента сделал это сам, в ответ на его атаку».
Когда у больного развилась дыхательная недостаточность, бороться с вирусом уже поздно, заключает профессор, — «он свое дело сделал».
Впрочем, главную надежду он все же возлагает на то, что от вируса будет разработана специальная вакцина.
«Вакцина — это обучение организма защите. Она предупреждающая: как только непрошенный гость появился — его тут же связали, в машину усадили, в милицию отвезли. А антитела — это уже работа по свершившемуся факту. Недаром в медицине этот способ лечения называют терапией отчаяния», — подчеркивает ученый.