Программа SpaceX Илона Маска и запуск космического корабля «Драгон» могут вдохнуть в мировую космонавтику новую жизнь. Отрасль вновь может стать привлекательной для инвесторов и начать бурно развиваться. Выиграет ли от этого Россия?
В космонавтике существует два фундаментальных направления — исследование космоса автоматическими аппаратами и пилотируемыми кораблями.
Первое безопасней, дешевле и проще — роботу не нужен кислород, вода, еда и системы жизнеобеспечения. Второе привлекает внимание людей, волнует их, заставляет с замиранием сердца следить за стартом ракеты.
Впрочем, такое происходит все реже и реже — до старта ракеты «Фалкон» было множество рутинных полетов на МКС, которые не стали таким медийным событием.
Русская служба Би-би-си обратилась к экспертам с вопросом — вернет ли миссия «Драгона» интерес к космическим полетам людей?
Media playback is unsupported on your device “Моя мечта — вылечиться”: как космос дает надежду онкобольным детям
Вадим Лукашевич, независимый космический эксперт
Во-первых, Маск реализовал ту самую американскую мечту, когда обычный парень раз и стал таким новым [Сергеем] Королевым. Он ее приблизил — как раз вот этими фишками-примочками. Он сделал ее понятной каждому. Люди смотрели на кабриолет в космосе и балдели. Любители [музыканта Дэвида] Боуи… И никто не спросил «нахрена?»
Когда ты смотришь на красивую картинку, ты не задаешь этот вопрос. Тебе нравится и ты просто млеешь. Он зашел с другой стороны. Он сделал космонавтику по-настоящему красивой, понятной каждому. Нашел этот ключик.
Когда меня спрашивают, а зачем нам МКС? Ну в самом деле, зачем? Что они там делают, наматывая витки вокруг Земли? Мы этого не понимаем. Практических задач там нет, а те, которые есть, решаются автоматами. Там человек не нужен.
Но вот есть мечта. Когда полетел Гагарин, люди вышли на улицы. Потому что это был резкий рывок вперед. И вот тогда, в 1960-е годы, был такой подъем, было понимание, что «и на Марсе будут яблони цвести», и «на пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы», то есть ваши, мои.
Мы понимали, что вот оно все завтра. И когда появилась орбитальная станция «Салют 1», мы же как говорили: «мы должны научиться жить в космосе». И это позволит нам на Луну, на Марс лететь. Орбитальная станция — промежуточный этап перед дальним космосом.
И как получилось, что мы на этом промежуточном этапе спустились с крыльца своего дома, занесли ногу и сколько десятков лет с этой поднятой ногой стоим, поэтому космонавтика стала неинтересной. Она никуда не ведет. Эти околоземные дела никуда не ведут.
Мы потеряли мечту, а Маск ее вернул. Он показал, что космонавтика может быть привлекательной, вызывать интерес, а где интерес, там возможны инвестиции. Что такое полет «Драгона»? Мы сейчас наблюдаем полет новой космонавтики, которая опять имеет цель.
Я всегда привожу такой пример. Вот возьмите авиацию, есть пассажирская авиация, есть транспортная, военно-транспортная, военная… Военная и военно-транспортная — это государство. А частники — это просто авиакомпании, всякие DHL и «Волга-Днепр». И сопоставьте объемы перевозок. Государственная авиация остается — МЧС, минобороны… Но основной объем перевезенных грузов — это частники!
Можно сделать хороший бомбардировщик, вложить тучу денег, и минобороны купит сто штук. А можно сделать хороший коммерческий самолет и продавать его тысячами. Он будет летать 30 лет и по 18 часов в сутки. А много летает бомбардировщик?
Роскосмос этого не понимает. Нам сейчас не нужно строить сверхтяжелую ракету и новый корабль до Луны. Мы уже опоздали. Мы сейчас можем догнать, только если уберем монополизм Роскосмоса и будем создавать усилия для частника.
Иван Моисеев, глава Института космической политики
У Маска много сторонников, и в России в том числе. Но и противников достаточно. Расклад примерно такой: кто простой инженер, тот Маска приветствует, а руководство разными словами обзывает.
Какое влияние он окажет на пилотируемую космонавтику? Для американского сегмента МКС это привлечение новых заказчиков. Американцы изо всех сил пытаются вывести свой сегмент на самоокупаемость. У них что-то получается, но окупаемость еще далеко. Появление корабля многоместного, мощного и хорошо распиаренного позволяет им надеяться эту работу ускорить.
Что касается нашей космонавтики, на нас это никак не повлияет. Руководство Роскосмоса не принимает в расчет внешние факторы. Дело в том, что за последние несколько лет нас почти полностью вытеснили с мирового космического рынка, и этого никто не заметил.
У нас было три сегмента — запуск спутников на геостационарную орбиту с помощью «Протонов», запуск космонавтов на МКС и поставка двигателей РД-180. А сейчас ситуация какая? Контракт, заключенный в этом месяце на 90 млн долларов за кресло на МКС — последний. И то он американцам не очень нужен, только для подстраховки. Нет заказов на «Протоны». Будут единичные заказы, но не системные, как было в хорошие времена. Контракт на 180-е закончился, остались 181-е, но они в два раза дешевле.
Для России сейчас картинка довольно безрадостная, и запуск этого корабля — последний удар, нож в спину, потому что монопольное положение России на рынке запусков к МКС вовсю использовалось в пропагандистских целях. И вот по этой риторике нанесен мощный удар.
Финансирование (пилотируемой программы в России — Би-би-си) с нулевых годов выросло в десятки раз. Спутниковая орбитальная группировка качественно не изменилась, а количественно снизилась. Дополнительное финансирование, вбрасываемое в отсталую в технологическом отношении отрасль, ничего не дает.
Наш корабль «Федерация» в зачаточном состоянии […] у нас [Федеральная космическая] программа до 2025 года. И он уже должен бы полететь, но он не полетит, потому что до сих пор с ракетой проблемы, что на одной ракете, что на другой. Могут, конечно, запустить весогрузовой макет, чисто символический. Но так, чтобы сделать корабль, такого нет.
Но американцев никто не догонит. Они одни делают больше, чем все остальные страны вместе взятые.
Павел Пушкин, глава частной космической компании «Космокурс»
В пилотируемой космонавтике [после полета Space Dragon] сейчас ничего не произойдет. Американцы полностью восстановили свой потенциал в пилотируемой космонавтике и это совершенно никак не влияет ни на какую технику и на развитие. Ну у американцев там, может быть, какой-то дополнительный импульс будет.
С точки зрения частной космонавтики, ну наверное, да, кто-то воспрянет, кто-то захочет, может быть, деньги вложит, кто-то захочет этим заниматься. Но так, чтобы все побежали сейчас и что-то сделали, я не думаю.
Маск просто занял те пустоты, которые были в американской космонавтике. И молодец.
Не думаю, что в пилотируемой [космонавтике в России] кто-то сильно захочет [вкладывать деньги]. У американцев пилотируемой не было. И было понятно, куда вкладывать. Не было — надо сделать. У нас есть пилотируемая космонавтика своя, государственная.
Кто будет вкладываться в трезвом уме и в здравой памяти в разработку пилотируемой новой системы, когда есть прекрасно летающая старая система, и ее сильно ты не обгонишь по цене?
Про другие частные компании, ну может быть… Опять же, если есть какие-то дыры. Если нет какой-то техники у Роскосмоса, то наверное, имеет смысл рассмотреть привлечение частника для создания этой техники. Но это такой вопрос… Найти еще специалиста для этой разработки — это очень тяжело.
