«Та помощь, которую оказывают моему отцу, абсолютно недостаточна. Назначенные в СИЗО препараты ему не помогают, симптомы только усугубляются», — говорит Катерина Костусева, дочь главы партии БНФ Григория Костусева, у которого подозревают онкологию. Оппозиционера задержали по делу о покушении на Александра Лукашенко, уже почти полгода он содержится в СИЗО КГБ.
Проблемы со здоровьем есть и у других политзаключенных — у экс-журналистки «Белтелерадиокомпании» Ксении Луцкиной растет опухоль в мозге, а у журналиста «Нашей Нивы» Андрей Скурко инсулинозависимый диабет. Получают ли политзаключенные с тяжелыми заболеваниями всю необходимую помощь в СИЗО и почему их не переводят под домашний арест?
У Костусева подозрение на онкологию, но результаты анализов не сообщают
Как говорит дочь белорусского политика, проблемы со здоровьем у 64-летнего Григория Костусева были и до ареста, но не в такой острой форме, как сейчас. «Отец в СИЗО чувствует себя очень плохо, его мучают боли, он плохо спит, обезболивающие мало помогают. Кроме того, от большого количества лекарств начались проблемы с почками, а недавно он еще и коронавирусом переболел», — рассказывает о самочувствии отца, у которого подозревают рак, Катерина Костусева.
Григорий Костусев до задержания (фото: 2015 год)
Лидера БНФ регулярно возят на обследования и берут анализы, однако их результаты ни Костусеву, ни родственникам не сообщают. «Я писала обращения насчет лечения отца в Департамент исполнения наказаний (ДИН), СИЗО КГБ и Минздрав. В ДИН ответили, что это не их подведомственная организация, от Минздрава содержательного ответа не получила. А из СИЗО КГБ пришел ответ, что отец получает комплексное лечение, мол, что вы еще от нас хотите», — рассказывает его дочь.
Сам политзаключенный в своих письмах из СИЗО отмечает, что внимание к его здоровью есть, но для улучшения ситуации ему требуется операция. «Просился на домашний арест, хоть бы операцию сделал. Но никто не слушает. Тут меня снова возили на обследование, есть волнения за мое здоровье. Но без операции проблема не решится, боли не проходят», — цитирует письмо отца Катерина. По ее словам, операцию отцу обещали еще после обследования в июле, но до сих пор ничего не сделано.
На все обращения об изменении меры пресечения на домашний арест Костусев получил отказ. «12 октября заканчивается срок ареста, что будет дальше, будут ли продлевать, я не знаю, тут невозможно предсказать. Власти не руководствуются никакими законами и творят, что хотят. Хотелось бы, чтобы все решилось быстро и в его пользу, но пока мы в подвешенном состоянии», — говорит Катерина Костусева.
У журналистки Ксении Луцкиной растет опухоль в мозге
Бывшую журналистку БТ Ксению Луцкину в СИЗО на улице Володарского в Минске, где она содержится девятый месяц, постоянно мучают головные боли из-за растущей опухоли в мозге. Она — единственная заключенная по делу Пресс-клуба Беларуси, которую не помиловали, а наоборот, оставили в тюрьме с новым обвинением по еще одной статье.
Как рассказывает отец журналистки Олег Луцкин, в 2012 году Ксении провели операцию: «Было 3 опухоли в мозге, 2 удалили, а еще одну не смогли, это было опасно. Поэтому каждый год мы делаем МРТ и проверяемся в институте нейрохирургии». По его словам, в СИЗО ее несколько раз возили на МРТ, и по сравнению со временем до ареста, опухоль значительно выросла: «Ей нужна консультация профильных специалистов, которых в СИЗО нет».
Кроме того, из-за холода в тюрьме у Ксении обострился бронхит, но благодаря переданным отцом лекарствам, он немного стал ослабевать: «Дочь каждый день водят на обезболивающие уколы в медчасть СИЗО. А я ей ношу в передачах таблетки каждую неделю, которые ее поддерживают — голова ей болит постоянно». Однако отец подчеркивает, что Ксения старается держаться бодро.
Все документы, касающиеся здоровья Ксении Луцкиной, есть у следователя, адвокат неоднократно писал прошение об изменении меры пресечения, но в ответ присылали только отказ, говорит Отец Луцкин: «Я также пишу заявление на свидания, за время ареста ни разу ее не видел — мне всегда отказывают «в интересах следствия».
У Скурко диабет, но ему отказывают в переводе под домашний арест
Особое лечение в СИЗО требуется и еще одному политзаключенному — руководителю отдела рекламы и маркетинга «Нашей Нивы», автору журнала «Наша история» Андрею Скурко, который был задержан в июле и обвиняется в нанесении имущественного ущерба без признаков разворовывания группой лиц (ч. 2 ст. 216 УК).
У журналиста сахарный диабет, поэтому он нуждается в инсулине, диете и большом количестве движения. Жена Андрея Скурко, Павлина, рассказывает, что больше всего переживала за супруга в первые 15 суток его содержания в изоляторе на Окрестина, где политзаключенным создают просто невыносимые условия: «Он тогда сильно заболел, то ли пневмония, то ли коронавирус, а лечили всего лишь парацетамолом. Мы тогда ему передавали инсулин и я переживала, что из-за жары в +35 градус лекарство испортится, если его не хранить в холодильнике».
После перевода в СИЗО, как рассказывает супруга, Андрея Скурко поместили в медчасть, сделали рентген, ставили капельницы — видимо, он плохо выглядел. «Сейчас мне чуть спокойнее: в СИЗО есть больница, врачи, и инсулин держат в холодильнике — четыре раза в сутки его водят туда делать уколы». Также журналисту прописали диету и дополнительно дают яйца с молоком, хотя сама еда в изоляторе из-за большого количества углеводов ему не подходит. Поэтому Андрей ограничивает себя в еде и пытается больше двигаться, насколько это вообще возможно в тесной камере.
В целом, Павлина Скурко считает, что ее супругу предоставляют минимальную помощь, но все ходатайства о переводе под домашний арест, как и у других политзаключенных, отклоняли. «Якобы он может воздействовать на свидетелей, скрыть улики — там целый список причин. Вообще, у него еще родители престарелые и нашему сыну полтора года — это тоже должно быть смягчающими обстоятельствами. Но это, конечно, в ситуации справедливости и в нормальной системе, а не в нашей», — сетует жена Андрей Скурко.