«Санкции — это как камень брошенный в вводу. Упал он в одном месте, но круги пошли намного дальше», — так влияние четвертого пакета ограничений, введенных Советом Евросоюза против Беларуси 21 июня, прокомментировала DW Ирина Юзвак, директор Исследовательской компании InComeIn. По ее расчетам, последствия санкций будут очень тяжелыми — суммарный ущерб для белорусской экономики (с учетом санкций США в отношении нефтехимической промышленности) составит 7-8% ВВП.
Напомним, что в новый санкционный список попали 78 физических лиц, а также восемь предприятий и компаний, среди которых МАЗ, БелАЗ и нефтетрейдер «Новая нефтяная компания». «Это решение было принято ввиду эскалации серьезных нарушений прав человека в Беларуси и насильственных репрессий против гражданского общества, демократической оппозиции и журналистов», — отмечается в пресс-релизе Совета ЕС. В чем особенность нового пакета санкций, возможно ли их обойти и о чем свидетельствует демарш Брюсселя?
Четвертый пакет: «начало ковровых бомбардировок»
Директор InComeIn Ирина Юзвак видит отличие новых санкций от всех прежних прежде всего в том, что впервые ЕС дал понять — он готов взять часть потерь на себя: «Поскольку пострадает, в том числе, и европейский бизнес, который тесно сотрудничает с компаниями и лицами, попавшими в санкционный список». Кроме того, добавляет Юзвак, четвертый пакет в большей мере — прицельный удар по личным финансам близкого к властям бизнеса, нежели по секторам белорусской экономики.
Иван Тимофеев
«Это не ковровые бомбардировки — но их начало, новый этап эскалации. Санкционный список ЕС не совпадает с американским, в котором и компании, связанные с калийными удобрениям и нефтепродуктами. Но это сигнал Брюсселя Минску, что сейчас все серьезно — пожалуйста, задумайтесь», — считает Иван Тимофеев, программный директор Российского совета по международным делам (РСМД).
Он с самого начала санкционной войны Запада и России внимательно отслеживает и анализирует ее ход. По словам Тимофеева, ранее ЕС избегал введения рестриктивных мер против крупных белорусских предприятий. Такая позиция сохранялась и в ходе массовых протестов в Беларуси во второй половине 2020 года — ЕС трижды ввел ограничения против физических лиц, связанных с правительственными структурами Беларуси, что не предполагало серьезный экономический ущерб для Минска.
По мнению Тимофеева, все, что было до 21 июня, — это санкции, чтобы выразить свою позицию, продемонстрировать несогласие ЕС с действиями Александра Лукашенко. Последние же ограничительные меры «направлены на принуждение Лукашенко к определенным политическим уступкам, это уже смена функционала».
Что будет с белорусским автопромом?
Белорусский МИД в специальном заявлении заверил, что власти страны сделают «все возможное для защиты своих граждан и субъектов хозяйствования». Санкции и рестрикции, подчеркивается в документе, «не будут иметь желаемого их заказчиками эффекта. Со своей стороны, Ирина Юзвак сообщила, чего теперь стоит ожидать — и опасаться — белорусскому автопрому. Несмотря на то, что в текущем году до 80% процентов экспорта МАЗа и БелАЗа ушло в Россию, основной проблемой для попавших под санкции гигантов белорусской автоиндустрии станет получение необходимых комплектующих, предупреждает Юзвак.
Ирина Юзвак
«За четыре месяца 2021 года на страны ЕС приходится более 22% импорта двигателей внутреннего сгорания, свыше 75% импорта шасси и 36% — коробок передач. Встанет вопрос не столько о возможности экспорта куда-то дальше России, а о возможности самого производства», — указывает директор InComeIn. И добавляет, что среди прочего сейчас под ударом может оказаться контракт БелАЗа на поставку в Индию порядка ста машин. Общие потери от санкций белорусского автопрома Юзвак, с учетом возможного разрыва индийского контракта, оценивает в 500 миллионов долларов до конца года.
А вот попавшая в санкционный список «Новая нефтяная компания» не играет какой-то серьезной роли в белорусского нефтяной отрасли, заявила DW минский эксперт в сфере энергетики Татьяна Маненок. По ее словам, предполагалось, что созданная в октябре 2020 года фирма-нефтетрейдер составит определенную конкуренцию лидеру — «Белорусской нефтяной компании».
Ключевой рынок для «Новой нефтяной компании» — Украина, куда поставляется битум и дизтопливо. А в Европе у компании, три четверти акций которой принадлежат белорусскому бизнесмену Николаю Воробью, были только разовые сделки. «Возможно, он, невзирая на санкции США, уже нашел формы работы на украинском рынке», — предположила Маненок. По ее мнению, в целом новые европейские санкции окажут минимальное влияние на белорусскую нефтепереработку и экспорт нефтепродуктов.
Нефтепереработка готова к санкциям?
В Европу, поясняет Татьяна Маненок, Минск поставляет относительно немного нефтепродуктов: «В прошлом году, не очень удачном, туда их было продано на 600 миллионов долларов при всем их экспорте в 2,7 миллиарда. За четыре месяца текущего Белaрусь, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, экспортировала нефтепродуктов по количеству в 1,8 раза больше, а в денежном выражении — практически в два раза больше, почти на полтора миллиарда долларов. И на долю Европы тут приходится около четверти».
Татьяна Маненок
Но если возможные секторальные санкции коснутся отрасли, это будет существенно для нее, признает Маненок. И уточняет, что белорусские власти готовятся к возможному введению таких ограничений и ищут возможности для их обхода: «Нельзя исключить, что будут созданы компании с российским капиталом, фирмы посредники, которые и будут поставлять нефтепродукты, в том числе белорусского производства, на европейский рынок».
По выражению эксперта, все будет зависеть от того, насколько серьезно Европа намерена ударить по белорусской нефтепереработке — одной из ключевых позиций экспорта. Когда США впервые ввели санкции против Минска несколько лет назад, тогда даже на день были заморожены счета Мозырьского нефтеперерабатывающего завода, вспоминает Татьяна Маненок. И делает вывод: «Если есть спрос на определенные виды продукции, если есть поддержка со стороны России (по крайней мере, она декларируется), то стороны будут искать пути обойти санкции. Например, избегать расчетов в долларах».
Что будет, если последуют секторальные санкции?
Худший сценарий для Минска — уже упомянутые секторальные санкции в отношении основных экспортных отраслей экономики, принятие которых в Брюсселе собираются обсудить 24-25 июня. Очевидно, что если белорусская экономика будет нести убытки, Минск, говорит Иван Тимофеев из РСМД, обратится за помощью к Москве.
«Я думаю, что кредиты будут выданы, но большой вопрос, насколько они смягчат ситуацию. Второй вопрос, даже еще более важный: санкции помешают экономическим связям белорусских и российских предприятий, особенно если расчеты идут в долларах или евро. Их нужно будет переводить в рубли. Частично эта работа уже сделана, но здесь важна финансовая инфраструктура, и еще многое предстоит сделать на этом пути», — констатирует Тимофеев.
Но и российская помощь, даже если она и будет в какой-то форме оказана, явно не закроет всех вопросов. При участии компаний из России, соглашается Ирина Юзвак, можно создать цепочки поставок необходимых импортных комплектующих для того же автопрома, но только лишь в том случае, если не будет жесткого соблюдения санкций со стороны Запада. При том, что каждое дополнительное звено — это рост себестоимости и падение конкурентоспособности. Российское автомобильное лобби, вероятно, в этой ситуации получит контроль за производственным ассортиментом и политикой белорусских предприятий, полагает Юзвак.
В случае же введении секторальных санкций, затрагивающих калийную отрасль и нефтепродукты в целом, потери Беларуси, отмечает директор InComeIn, могут достичь и 14% ВВП: «Это будет сильнейший удар для экономики».