Media playback is unsupported on your device «Паразиты»: история реального человека из подвала в Сеуле
«Оскар» за лучший фильм венчает триумфальное шествие южнокорейской картины по главным кинофестивалям мирового кино. Это первый в истории фильм на иностранном языке, получивший главный «Оскар». Снявший «Паразитов» Пон Чжун Хо получил и награду за лучшую режиссуру.
Все началось в мае прошлого года, когда «Паразиты» были удостоены «Золотой пальмовой ветви» в Канне.
С тех пор фильм удостоился «Золотого глобуса» в Голливуде, Британская академия кино и телевизионных искусств также признала его лучшим фильмом на иностранном языке, а Гильдия киноактеров США присудила ему премию за лучший актерский состав в игровом кино.
И вот теперь — главная награда мирового кино. Но и без этого полученные фильмом награды и практически всеобщая благосклонность критиков — свидетельство высоких художественных достоинств картины.
Захватывающая изворотливость
В начале фильма мы встречаем семью Кимов в их убогом жилище за изготовлением коробок для пиццы
В центре фильма семья Кимов — муж с женой и почти взрослые сын и дочь, живущие в самой что ни на есть трущобе в беднейшем районе Сеула.
Живут в полной нищете: интернет воруют из соседнего кафе, у окна их подвального жилища постоянно мочатся пьяницы. Денег для борьбы с непреодолимыми тараканами у них нет, и они загоняют в свое убогое жилище распыляемую на улице дезинфекцию. Их единственный жалкий заработок — неумелое изготовление картонных коробок для пиццы.
Чтобы словить чужой интернет, им приходится взбираться чуть ли не под потолок своего убогого жилища
Надежда пробивается, когда сын — несостоявшийся студент университета — получает от своего более удачливого сверстника предложение подработать репетитором английского языка в преуспевающей семье богатого бизнесмена, обитающей в роскошном доме в самом богатом районе столицы.
Его подопечная — старшая школьница, но в семье Паков есть и малыш-сорванец. Единственно, что может хоть как-то его утихомирить, — желание рисовать, и репетитор-самозванец рекомендует в качестве учителя рисования и заодно арт-терапевта свою сестру.
В ее талантах к изобразительным искусствам мы уже имели возможность убедиться, когда она ловко сконструировала на компьютере для брата поддельный университетский диплом.
Богатым хозяевам в своем родстве юноша и девушка не признаются, и, пользуясь доверчивостью работодателей и прибегая к, мягко говоря, не очень достойным методам интриг и обмана, они постепенно устраняют из семьи годами работавших там водителя и экономку.
Оказавшись в богатом доме, молодой Китхэка Киу измышляет план, как пристроить сюда всю свою семью
Освободившиеся места, конечно же, занимают мгновенно материализующиеся как идеальные кандидаты их собственные отец и мать.
О тесных семейных связях вновь образовавшегося полного комплекта своей обслуги семья хозяев остается по-прежнему в неведении.
В результате образуется классическая, хорошо известная по всемирно популярному «Даунтонскому аббатству» зеркальная конструкция верха и низа, богачей и бедняков, обслуги и обслуживаемых.
Обслуга врет, изворачивается, интригует. Делается все изобретательно, ловко, изящно и уморительно смешно. Следить за виртуозно, с мастерством и умением под стать друзьям Оушена разыгрываемыми многоходовыми мошенническими комбинациями невероятно увлекательно.
Но вдумайтесь! В чем цель насыщенной обманом и даже преступлениями изворотливости семьи Кимов? Не в 150 миллионах, как у Оушена, а всего лишь в скромных работах репетитора, водителя, экономки.
Выясняется, однако, что выстроенная режиссером социальная конструкция верха-низа двумя этажами не ограничивается. Есть еще подвал — макабрическое дно жизни, мрачное и безысходное, и Кимам, чтобы выжить, приходится держать обитателей этого дна в куда большем угнетении, чем то, куда загнала жизнь их самих.
Социальный пафос
Кто же здесь паразиты? — задается вопросом режиссер, а вслед за ним и мы. Бедняки Кимы, пролезающие в благополучную жизнь, как те самые зловредные насекомые, от которых они хотели избавиться в начале картины?
Или скрывающийся в подземелье муж уволенной экономки, а вслед за ним и она сама?
Или, быть может, пустая в своей избалованной никчемности богатая семья Паков, паразитирующая на труде своей бесправной обслуги?
Богатая пара Пак — невинные жертвы дьявольской интриги Кимов или сами паразиты на теле общества?
А может быть, паразит — сама система, питающаяся за счет энергии постоянного, непреходящего и неразрешимого конфликта между имущими и неимущими?
Сценарист и постановщик картины Пон Чжун Хо своего социального пафоса не скрывает.
«В реальном мире семья Кимов и семья Паков практически никогда не пересекаются, — говорит он. — Встретиться они могут лишь при возникновении отношений работника и работодателя. Только тогда находящиеся на противоположных концах классовой иерархии люди вступают во взаимодействие настолько тесное и плотное, что любая осечка может привести к взрыву».
«В сегодняшнем капиталистическом мире есть невидимые глазу классовые границы и касты, — продолжает он. — На первый взгляд может показаться, что классовая иерархия осталась в прошлом, но на самом деле классовые барьеры остаются, и преодолеть их практически невозможно. И фильм наш — о том, что происходит, когда разные классы внезапно вступают в соприкосновение в нашем предельно поляризованном обществе».
Дом Паков — огромный, роскошный, стильный — воплощенная мечта Кимов, а его многослойная структура — метафора извращенного общественного устройства
Было бы, однако, опасным заблуждением видеть в «Паразитах» исключительно социальную драму одержимого непреходящей классовой рознью художника-активиста, каким является, к примеру, яростный борец за социальную справедливость, лауреат каннской «Золотой пальмовой ветви» британец Кон Лоуч.
«Паразиты» — не пропаганда, и не документальный фильм. Я не собираюсь учить людей как менять жизнь», — говорит Пон Чжун Хо.
Ускользающий жанр
И в самом деле «Паразиты» — совсем не документальное кино и вовсе не пропаганда.
Как только зритель — примерно через час после начала картины — начинает привыкать к выстроенной социальной драме и угадывать как главный смысл картины тот самый ее антикапиталистический пафос, Пон Чжун Хо с такой же виртуозностью, как его герои вписываются в вожделенное ими благосостояние, резко сбивает все ориентиры, и мы внезапно оказываемся в кино совершенно другого рода.
«Паразиты» — мастерски сконструированное киноповествование, умело и нарочито бросающее вызов всем привычным жанровым стереотипам.
Ирония черного юмора, криминальный триллер, хоррор — это далеко не все жанровые определения, которые приходят на ум при описании этой картины.
Сценарист и режиссер «Паразитов» Пон Чжун Хо на презентации оскаровских номинаций на лучший фильм на иностранном языке в театре Самюэля Голдуина в Лос-Анджелесе, 6 февраля 2020 года
И все это — с неистощимой выдумкой, изяществом и виртуозным мастерством.
А кульминационная сцена кровавой развязки по своей безукоризненной хореографической выстроенности и вовсе кажется заимствованной из лучших фильмов Тарантино.
Здесь нет ни героев, ни злодеев. Все живут в каком-то странном извращенном мире.
«Комедия без клоунов, трагедия без негодяев. Вы приглашены в эту непрекращающуюся яростную трагикомедию», — говорит о своей картине сам режиссер.
«Паразиты» — седьмой полнометражный фильм 50-летнего режиссера. Его предыдущая картина «Окча» вызвала скандал в Канне в 2017 году.
Она стала яблоком раздора между компанией-производителем Netflix и оргкомитетом фестиваля, который не хотел принимать фильм без традиционного показа в кинотеатрах.
Своим новым захватывающим и в полной мере заслуживающим все свои награды фильмом «Паразиты» Пон Чжун Хо прочно утвердил себя как один из самых интересных мастеров современного кино.