10 апреля в колонии №15 в Ангарске произошел бунт и пожар. Один человек погиб. Во время бунта заключенные звонили своим родным и просили о помощи. Родственники и правозащитники рассказали Би-би-си, на каком счету эта колония и что могло довести заключенных до бунта.
После того, как бунт был подавлен, около 300 человек перевезли в СИЗО Иркутска и Ангарска. Всего в колонии находились около тысячи человек. В пятницу у родственников заключенных нет связи со Федеральной службой исполнения наказания (ФСИН) и самой колонией.
«Смотрю видео и вижу там своего сына»
«Зазвонил телефон, смотрю неизвестный номер, взяла трубку, а там крики, мне кричат: тетя Женя, ваш сын Димка просит помощи. Я сначала не могла понять, а мне говорят: у нас тут все горит, сейчас догорит промзона, и нас будут убивать. И отключился. Я на этот номер давай звонить, уже никто трубку не берет».
Так вечером 10 апреля Евгения из Амурской области узнала, что в иркутской колонии №15 произошел бунт. В этой колонии содержится ее сын.
«И я во все инстанции давай звонить. Все, что мне в голову приходило, я везде звонила. В Генеральную прокуратуру дозвонилась, там сказали, они этим не занимаются. Потом позвонила в МВД, они приняли заявление, но так нехотя у меня это все спрашивали. Потом в итоге я сообразила позвонить на телевидение — ГТРК «Иркутск». Я стала им говорить, что наших детей там убивают, а они мне прочитали [заявление ФСИН], что все хорошо, бунт подавлен», — вспоминает Евгения.
Дозвониться до властей или администрации колонии ей не удалось.
«Потом я захожу в интернет, и вижу видео, где сами заключенные призывают о помощи, где они порезанные, битые, ломаные… Я на этом видео вижу своего сына. И я начинаю снова звонить, в интернете искать. Потом мне скидывают фотографию, там уже заключенные лежат на земле, вокруг спецназ, и я снова нахожу руки своего сына, — продолжает женщина. — Он лежит вниз лицом. У него правая рука гнила и получилось, что она у него всегда красная, исковерканная».
«Сегодня правозащитники выставили видеоролик с избиением заключенных, я его просматриваю и опять вижу сына своего — он прикрывается своей искалеченной рукой», — добавляет она.
Media playback is unsupported on your device «Нас будут убивать». В колонии Ангарска начался бунт
Где сейчас находится ее сын и в каком состоянии, Евгения не знает. В колонии не берут трубку уже несколько дней, ФСИН тоже молчит. Своего сына она не видела уже пять лет.
Не знают, что с заключенными, и другие родственники. Русская служба Би-би-си пообщалась с шестью родными заключенных, никто из них не может добиться от ФСИН информации.
В последнее время общение родственников с колонией было и так затруднено. В конце марта ФСИН запретила осужденным встречи с родными из-за коронавируса.
Бунт в колонии
Правозащитники говорят, что произошедшее в ангарской колонии стало крупнейшим тюремным бунтом на их памяти.
Последний большой бунт в российской колонии произошел в 2012 году в Копейске. Он закончился возбуждением уголовных дел на заключенных и их родственников — об участии в массовых беспорядках и насилии в отношении сотрудников полиции.
По версии правозащитников, бунт в иркутской колонии мог начаться из-за избиения заключенного сотрудниками колонии в штрафном изоляторе 9 апреля. После этого около 20 человек осужденных, включая избитого, нанесли себе повреждения в знак протеста. Об этом также стало известно днем 10 апреля от местных правозащитников.
ФСИН подтвердила, что заключенные нанесли себе повреждения, но причиной конфликта назвала нападение осужденных на сотрудника колонии. Обстановку на тот момент в ведомстве называли «контролируемой».
Через несколько часов после заявления ФСИН в соцсетях появились фотографии и видео пожара в колонии. Правозащитникам стали звонить родственники заключенных, которым звонили сами осужденные и рассказывали о бунте.
ТАСС со ссылкой на источники передавал, что идут «ожесточенные столкновения» заключенных с сотрудниками ФСИН.
Часть осужденных спряталась в промышленной зоне колонии и записала видеообращение с призывами о помощи, рассказывал Би-би-си правозащитник Святослав Хроменков.
«Сейчас тут все догорит, и нас придут убивать», — говорил заключенный, снимающий видео (уполномоченный по правам человека в Иркутской области говорит, что это вымысел). Под утро промзону брал штурмом спецназ иркутского ФСИН.
@a2Ws0N1O1prDNBk 
@a2Ws0N1O1prDNBk
«Отрицательно характеризующиеся осужденные попытались дестабилизировать работу учреждения, совершив поджог нескольких объектов на промышленной зоне колонии» — так ФСИН описала свою версию произошедшего.
При разборе после пожара был найден один мертвый заключенный 1989 года рождения, его нашли повешенным.
«Мне известно, что когда стали разбирать завалы, был обнаружен труп повешенного», — сказал «Коммерсанту» уполномоченный по правам человека в Иркутской области Виктор Игнатенко.
По данным правозащитников, пострадали около 300 человек.
«Такой крупный бунт на моей памяти первый раз, и все началось с избиения одного человека», — сказал Хроменков.
Следственный комитет России возбудил уголовное дело по статье о дезорганизации деятельности исправительного учреждения, максимальный срок — 12 лет колонии.
Около 300 человек вывезли в СИЗО Иркутска и Ангарска для проведения следственных действий.
12 апреля в ИК-15 ввели режим ЧС.
Образцово-показательная колония
Колония №15 — самая большая в Иркутской области, рассчитана на полторы тысячи человек. В ней содержатся в основном рецидивисты, осужденные за тяжкие преступления.
Правозащитник Павел Глущев называет ее и самой богатой. На территории колонии была расположена лесопилка, коровник, свинарник, пасека и розарий. Производство в ИК-15 — самое крупное из всех учреждений ФСИН в регионе.
В колонии также живут три медведя, черепахи, попугаи и кролики. Работает школа, театр, спортивные секции, клуб компьютерной грамотности и собственная газета учреждения.
Это колония строгого режима — и образцово-показательная. Сюда любят водить местных журналистов — год назад ФСИН устроила пресс-тур в ИК-15.
Тем не менее, бунт происходит в колонии не первый раз.
В 2012 году 11 осужденных также нанесли себе повреждения в знак несогласия с распорядком дня. Через несколько дней то же самое сделали еще пятеро человек. Во ФСИН тогда заявили, что они это сделали под давлением других заключенных.
Уполномоченный по правам человека Иркутской области проверил колонию в 2019 году. Как рассказал Би-би-си Игнатенко, замечания были вынесены по условиям содержания попавших в штрафные изоляторы — как раз там, откуда дважды начинался бунт в ИК-15.
«Были несоответствия с точки зрения температурного режима, влажности, инвентаря, который находился в камерах», — рассказывает омбудсмен.
Игнатенко сказал, что к нему поступало немало жалоб на условия содержания в этой колонии, но не о фактах применения насилия к заключенным или превышения полномочий сотрудниками ФСИН. В основном жалуются на плохую медицинскую помощь, пояснил он.
Сами заключенные в основном не жалуются на плохие условия в колонии, но у ИК-15 не лучшая репутация, говорят родственники осужденных и правозащитники.
«У них то, что касается заправленных коек — это да, но по жестокости она далеко не образцово-показательная. Очень много показного», — рассказала Елена из Иркутска, у которой там сидит брат.
Комната для свиданий в ИК-15
Евгения из Амурской области год назад встречалась с местным жителем, который вернулся из ИК-15. «Он мне сказал: там не так посмотрел, не так встал — все. Я уверена, что менты «лютуют», как они говорят. Попасть в штрафную — раз плюнуть», — рассказывает она.
У Елены из Кемерово в ИК-15 находится сын. Он также рассказывал матери о плохом отношении со стороны сотрудников колонии. «Конкретно ничего не говорил, но обходятся с ними там не хорошо», — рассказала Елена.
За расстегнутую пуговицу могут дать 15 суток штрафного изолятора, утверждает правозащитник Глущенко, посещавший колонию как член общественной наблюдательной комиссии.
«Самая богатая колония в области, обеспеченная работой, там все мужики работяги. Чтобы сподвигнуть на бунт, их надо каждый день бить, издеваться над ними, чтобы у них лопнуло терпение», — считает правозащитник.
«Никто по ним не стрелял»
11 апреля ИК-15 посещал омбудсмен Игнатенко. «Впечатление было, как после бомбежки», — рассказал он.
Игнатенко не смог пообщаться с теми, кого вывезли в СИЗО после беспорядков. В колонии сейчас осталось около 800 человек — те, кто не принимал в них участие, объяснил омбудсмен. На днях он собирается посещать и СИЗО, чтобы пообщаться с остальными осужденными.
«Самое главное — это была стихийная реакция на какие-то нарушения [со стороны сотрудников колонии], либо это заранее готовилось, и накапливалась напряженность в отношениях с администрацией учреждения. Вот в чем вопрос», — считает он.
Би-би-си направила запрос во ФСИН по Иркутской области.
«Соберите правозащитников, общественников, прокуроров, родителей, покажите видео, где они там крушат и ломают. С чего все началось? Чтобы не было утаек. Покажите, обоснованное это применение силы или необоснованное», — настаивает Глущин.
Игнатенко не исключает, что бунт мог быть спланированной акцией заключенных. «Довольно организованно было», — уверен он.
По словам омбудсмена, заключенные сливали бензин с автомобилей и поджигали с помощью него здания, подрывали газовые баллоны, чтобы создать эффект взрывов. Они использовали тракторы, чтобы делать завалы и баррикады, сожгли пожарную машину и средства для тушения пожара, перечисляет Игнатенко.
Во время переговоров с бунтовщиками заключенный разбил голову одному из начальников местного ФСИН, утверждает Игнатенко.
Спецназ ФСИН, который занимался «мерами принуждения», состоял из отряда в 70 человек, а не 300, как сообщали СМИ, заявляет омбудсмен.
«Никто по ним не стрелял, оружие не применял, такого не было», — настаивает Игнатенко. По его словам, нужно дождаться выводов следствия и просмотреть записи с видеорегистраторов: «Нужно досконально все проверять и не опираться на эмоциональную и фейковую информацию».
«Как узнать — не знаю»
Тамаре Тимофеевне из Забайкальского края нужно отправить в ИК-15 справку о своем здоровье, чтобы аргументировать необходимость условно-досрочного освобождения для сына. Куда ее отправлять, она не знает, связи с колонией нет. Справку она получила как раз 9 апреля, за день до бунта.
«Я ждала, что сын мне напишет адрес, куда отправлять. Хотела написать письмо начальнику, что нуждаюсь в помощи сына и что, может быть, можно его отпустить или поближе к дому перевести. А теперь не знаю», — говорит она.
С сыном она общалась в основном письмами — чтобы звонить по тюремному таксофону, нужны деньги.
«Сейчас не знаю, что там происходит, жду «Вести» в восемь часов, может, что скажут. Но конкретно про каждого же не будут говорить. Как узнать, что там с ним, я вообще не знаю», — говорила она в воскресенье вечером.
Родственники заключенных у колонии
11-12 апреля родственники заключенных в ИК-15 пытались дозвониться до властей, чтобы узнать о состоянии своих родных, но безуспешно. Около десяти человек 11 апреля поехали к колонии, но были остановлены, по их словам, сотрудниками ГИБДД.
К ним вышла сотрудница колонии и сказала, что нужно писать заявление во ФСИН, на которое ведомство ответит в течение 30 дней, рассказал Глущенко.
Жена одного из заключенных, которая просила не называть его имени, была у колонии и в ночь, когда был пожар, и в воскресенье, 12 апреля. Как только она узнала о бунте, она поехала к колонии.
«Подъехала, было все перегорожено, я поехала с другой стороны, и это все наблюдала — заключенные бегали по крыше горящей», — рассказывает она.
Женщина подозревает, что ее мужа могли вывезти в СИЗО, и пытается его найти. Полицейские, охраняющие дорогу к колонии, дали ей номера телефонов «горячей линии», но трубку там не берут, рассказала она.
Глущенко и другие правозащитники организовали группу родственников заключенных в ИК-15 и собираются отправить заявления от них президенту и в Следственный комитет России. Они надеются, что ФСИН 13 апреля откроет «горячую линию» для родственников.
Родственники погибшего во время бунта извещены об этом, говорит омбудсмен Игнатенко.
За 2019 год в Иркутской области было заведено 10 уголовных дел о превышении полномочий сотрудниками ФСИН, отмечает он. Омбудсмен беспокоится за то, что после бунта заключенным будет негде работать — сгорела как раз промышленная часть колонии.