В разгар холодной войны инженеры Чарли Клайн и Билл Дюваль участвовали в одном из самых амбициозных технологических экспериментов. 21-летний Клайн, аспирант Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA), и 29-летний Дюваль, системный программист из Стэнфордского научно-исследовательского института (SRI), работали над системой под названием Advanced Research Projects Agency Network, сокращен Arpanet.
Проект, финансируемый Министерством обороны США, имел целью создать сеть, которая могла бы непосредственно обмениваться данными без использования телефонных линий. Эта система использовала метод доставки данных под названием «коммутация пакетов», который впоследствии станет основой для современного интернета.
Это было первое испытание технологии, которая впоследствии изменит почти каждый аспект человеческой жизни. Но прежде чем она заработает, необходимо было залогиниться.
Клайн сидел за клавиатурой в зеленой комнате 3420 Boelter Hall в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, готовый связаться с Дювалем, работавшим за компьютером в другом концы штата Калифорния.
Но Клайн даже не успел полностью ввести слово «L-O-G-I-N», когда Дюваль по телефону сказал ему, что в его системе произошел сбой. Благодаря этой ошибке первое «сообщение», которое Клайн прислал Дювалю в тот осенний день 1969 года, состояло только из двух букв — «L-O».
Они возобновили соединение примерно через час, и этот начальный сбой стал лишь проблеском в монументальном достижении. Но ни один из них не осознавал значения того момента.
«Тогда, конечно, я не осознавал, — говорит Клайн. — Мы просто хотели, чтобы оно заработало».
ВВС пообщалась с Клайном и Дювалем по случаю 55-й годовщины этой события. Спустя полвека интернет смог поместить весь мир в маленькую черную коробочку, которая помещается в кармане. Но все началось с раздражения, что испытали двое мужчин, которые впервые в истории не смогли зайти в интернет.
ВВС: Можете ли вы описать компьютеры, включившие Arpanet? Это были массивные, шумные машины?
Клайн: По стандартам того времени это были маленькие компьютеры – размером примерно с холодильник. Они были несколько шумными по сравнению с вентиляторами охлаждения, но тихими по сравнению со звуками всех вентиляторов в нашем компьютере Sigma 7.
На передней панели были мигающие индикаторы, переключатели, которые могли управлять IMP [Interface Message Processor], и считыватель бумажной ленты, который можно было использовать для загрузки программного обеспечения обеспечение.
Дюваль: Они размещались в отсеке, достаточно большом, чтобы вместить полный комплект звукового оборудования для большого современного концерта. И они были в тысячи, если не в миллионы или миллиарды раз менее мощные, чем процессор Apple Watch. Это были старые времена!
ВВС: Расскажите о том моменте, когда вы начали печатать L-O.
Клайн: В отличие от вебсайтов и других современных систем, когда вы подключали терминал к системы SRI, ничего не происходило, пока вы не начинали что-либо вводить. Если вы хотели запустить программу, вам сначала нужно было войти, введя слово «login», и тогда система спрашивала ваше имя пользователя и пароль. отправлял его в программу, которую я написал для компьютера SDS Sigma 7. Это приложение форматировало символ в сообщении и отправляло его в Interface Message Processor.
Когда его получала система SRI, [она] воспринимала [сообщение] так, будто оно поступило из локального терминала, и обрабатывала его. Она «повторяла» символ [воспроизводила его на терминале]. В этом случае код Билла форматировал символ в сообщении и отправлял его в IMP, чтобы оно вернулось в UCLA. Когда я его получал, я печатал его на своем терминале. Когда мы попытались это сделать, я разговаривал с Биллом по телефону. Я сказал ему, что набрал букву L. Он сказал мне, что получил букву L, и «отправил» ее обратно. Я сказал ему, что она напечаталась. Затем я набрал букву О. Снова все сработало нормально. Я набрал букву G. Билл сказал мне, что в его системе произошел сбой, и он мне перезвонит по телефону. L-O, поэтому она направила сообщение об ошибке на компьютер SRI.