Add to Flipboard Magazine.
Принятие Таможенного кодекса усилит интеграцию стран Таможенного союза. Страны, не имевшие доступа к морю, получат его, рассказал в программе «Курс дня» Дмитрий Панкин, председатель правления Евразийского банка развития.
— Евразийский банк развития работает на постсоветском пространстве. Каких результатов достигли страны члены Евразийского экономического союза, насколько ощутим экономический эффект?
— Самое главное, что худшие ожидания не оправдались. Можно сказать, что мы сейчас достаточно оптимистично смотрим на итоги года и перспективы на следующий год. Конечно, во многом драйвер — это нефтяные цены, но есть те опасения, что нефть упадет 40, 30 или 20 долларов за баррель, они не оправдались.
Соглашения, которые были достигнуты в рамках ОПЕК, и соответствующий рост нефтяных цен, они, безусловно, сказались на наших экономиках. Наши исследования показывают, что примерно зависимость российской экономии — 10% увеличения цены на нефть дают плюс 0,9-плюс 1% роста ВВП за год, ну и там плюс 1,1% по инфляции. Опять-таки Россия — это 85% экономики ЕврАзЭс, соответственно дальше этот эффект распространяется на другие страны.
Экономика Казахстана очень близкая к Российской Федерации, поэтому она также очень сильно завязана на нефтяные цены, тем более что они все-таки запустили многострадальный Кашаган в этом году и ориентируются на увеличение нефтяного производства в следующем году, то есть итоги, в общем-то, лучше, чем ожидались.
По России мы считаем, что, может быть, где-то будет рост порядка плюс 0,6% в этом году. И оценка на следующий год — плюс 1-1,5%.
Интересная ситуация по Казахстану, на мой взгляд, Казахстан в этом году, возможно, повторил наш опыт 2008-2009 года. Когда, с одной стороны — помните 2008-й год? — мы пытались кризис пройти за счет массированной траты золотовалютных резервов, поддержали валютный курс, стимулировали экономику, в Казахстане в определенной степени то же самое делается. В прошлом году держали валютный курс, но существенные потери были по объему золотовалютных резервов, потратили большую часть Национального фонда, но у них не было падения экономического роста, то есть у них плюс был и в прошлом году, плюс в этом году сохраняется, то есть это такой достаточно интересный вариант решения экономических проблем. Посмотрим, как это будет дальше. За счет бюджетных стимулов, за счет национальных резервов они, в принципе, сохранили темпы экономического роста.
— У вас очень большой опыт работы на постсоветском пространстве, и в этом регионе, если говорить уже, какая из экономик вам кажется более интересной, я сейчас даже говорю не про бизнес и интересы, а про такой человеческий интерес, где какие-то интересные истории происходят, что, может быть, мы не знаем, не успеваем освещать события в экономиках всех этих стран?
— Вы знаете, наверное, любая экономика, она очень интересная. Даже я скажу, мне очень интересно, что происходит в Белоруссии. Казалось бы, традиционный взгляд, что интересного может быть в Белоруссии? На самом деле, очень интересно. В Белоруссии за счет кредитов Евразийского фонда стабилизации развития мы можем мониторить экономическую ситуацию, у нас есть с ними программа мер макроэкономической стабилизации, сокращение бюджетного стимулирования. На наш взгляд, они работают, мы видим сокращение бюджетного кредитования, сокращение директивного кредитования, все это ведет к тому, что сокращается инфляция, хотя, в принципе, из всех стран пока самые тяжелые, негативные и экономические результаты по Белоруссии, то есть у них минус 3-3,5% по итогам года и инфляции порядка 11%.
— Многовато.
— Многовато, но в то же время те изменения в макроэкономической политике, они очень интересны, и то, что мы ожидаем следующие шаги, это уже разработка программы модернизации экономики, изменение политики, касающейся и приватизационных процессов. Все-таки мы ожидаем эти изменения, так что интересная ситуация.
Допустим, по другим странам. Армения интересна тем, что в этом году это единственная страна, где дефляция, то есть минус 1 или минус даже 2%, то есть идет дефляция, несмотря на то что по росту ВВП порядка 2% есть, и вот мы видим здесь соответственно большие резервы в стимулировании такой политики Центрального банка, что Центральный банк в следующем году может достаточно активно проводить политику денежного стимулирования.
Киргизия, наверное, интересна, это зависимость от золота, то есть начало года — очень тяжелая ситуация. Потом мы видели рост золотых цен, и золотое месторождение в Киргизии давало хорошие результаты работы, и сразу же пересмотр прогнозов, и по идее они год заканчивают очень неплохо. В принципе, такие показатели — порядка 4%, по-моему, ВВП прирост за этот год — и такие неплохие оценки на следующий год.
— Говоря о основных проектах ЕАБР, какие сектора предпочитали, какие из них ждали, ну, что ли, наибольшую отдачу, что так примечательным вы видели в этом году?
— Наверное, скажу, к сожалению, это продолжение сырьевой специализации, то есть наибольшее проекты, связанные с горнодобывающей промышленностью, золотом, «Русская медная компания» собирается рудник делать в Казахстане по добыче золота. Есть хорошие проекты, есть компания крупная казахстанская ARG Group, которая поставляет металлургическое сырье на Магнитку, то есть проекты прежде всего в сфере горнодобывающей промышленности. Интересны проекты в сфере высоких технологий. Честно говоря, идут трудно, то есть несколько проектов, которые мы рассматривали и, казалось, они вот-вот-вот, на каком-то этапе оказывается, что либо рынок недостаточно исследован, и слишком рискованно, либо у компании тяжелая финансовая ситуация, то есть пока не получается работать эффективно в сфере высоких технологий.
Пока идут проекты – горная промышленность, инфраструктура. Много интересных проектов. На следующий год мы для себя смотрим, это кольцевая дорога вокруг Алма-Аты, ЦКАД в Москве, смотрим сильно на коммунальную инфраструктуру, это газораспределительные сети в Казахстане, водоканал в Питере, то есть целый ряд интересных инфраструктурных проектов.
— Не могу не спросить о подписании новой редакции Таможенного кодекса между странами Таможенного союза. Насколько это может изменить ситуацию?
— В принципе, я считаю, что, безусловно, это правильный ход в направлении интеграции наших экономик. С точки зрения финансового сектора, мне кажется, это тот кирпичик, без которого дальнейшие шаги невозможны. Интеграционные процессы для стран, у которых нет доступа к морю, они объективно обусловлены, то есть открытая экономика от присоединения к ВТО, выигрывают страны, имеющие доступ к морю. В этом случае они выигрывают. Для стран, у которых нет этого доступа, политика свободных границ, свободной таможни, свободного таможенного обмена, она ведет к потерям в темпах экономического роста, превращению к определенной степени в сырьевой придаток.
Наиболее рациональная позиция для этих стран — это формирование локальных экономических союзов. Именно региональная интеграция дает наибольший экономический эффект, это не выдумка российских ученых, это, в общем-то, определенный, сложившийся уже стандарт уже сложившейся международной экономической науки, то есть вывод такой, что это объективно необходимый процесс, и не только политические устремления.
— На примере европейских стран, которые вот как раз не имели доступ к морю, это видно, действительно, похоже на то, что так оно и есть, мы просто когда говорим о ЕАС, в голове держим интеграцию со странами ШОС, с Шанхайской организацией сотрудничества. И здесь у нас ближайшие соседи очень перспективные, есть много стран, где рынки, скажем так, неизбалованные иностранными участниками, большими капиталами ввиду разных причин, очень интересно поговорить о соседях такого ближневосточного толка, ну, например, Иран, который находится рядом, который у нас такой собрат по несчастью, и они мы под санкциями. И, с другой стороны, теперь эта страна открывается, и туда, наверное, можно было бы пойти работать, в том смысле, что деньги должны были быть туда устремлены. Вы работаете с такими странами, работаете с Турцией, работаете с Ираном, работаете с другими нашими соседями по периметру?
— Да, интересный вопрос, потому что формально мы ограничены работой только в странах-участниках, но, естественно, банк не замыкается на только своих участниках. Мы смотрим на возможность расширения членов банка, присоединения новых стран. Естественно, такие страны, как Иран, Турция, Индия, Корея, с которыми есть большой товарооборот, какие-то взаимные инвестиции, — это потенциальные для нас возможные партнеры, в том числе и Иран. Не скрою, что у нас были встречи, были переговоры, определенные есть интересные совместные проекты.
Прежде всего это транспортные проекты. Если мы посмотрим на географию, то есть, скажем так, широтные магистрали. Это Китай, Казахстан, Западная Европа, Шелковый путь в его 4-х различных вариантах, а вот транспортные коридоры с севера на юг, они как-то меньше захватываются. Если посмотреть, здесь для нас как раз интересен вот этот транспортный коридор Россия – Каспийское море, Азербайджан, Иран, дальше возможность выхода к Персидскому заливу, к Индии. Есть интересный проект – реконструкция железной дороги на Иран, Азербайджан, Россия, вот сейчас как раз смотрим этот проект, там, конечно, есть много сложных моментов.
— Пока смотрим.
— Пока смотрим. Наверное, главное — для этого нужен какой-то единый оператор. Смотрели, что там вопросы вот всех разных юрисдикций, стыковки разных интересов не решить, пока не появляется какой-то один центр, центр, который был бы заинтересован в урегулировании всех проблем. Опять-таки есть интересный проект, связанный с морскими транспортировками через Каспийское море, то есть потенциально смотрим.
Источник: vestifinance.ru