Когда я спрашиваю создателя сенсационной корейской драмы » «Действительно ли во время съемок первой части он был в таком стрессе, что потерял шесть зубов, он быстро меня исправляет: «Восемь или девять».
Хван Дон Хек разговаривает со мной на съемочной площадке во время съемок второй части антиутопического триллера Netflix, в котором сотни обремененных долгами участников соревнуются за огромный денежный приз. Они должны сыграть в несколько детских игр, но проигравшие умирают.
Второй части сериала могло и не быть. Однажды режиссер шоу поклялся, что не будет ее снимать.
Учитывая стресс, в котором он был во время съемок первого сезона, я спрашиваю, что изменило его мнение.
«Деньги», — отвечает он без колебаний.
<«Хотя первый сезон имел такой огромный глобальный успех, честно говоря, я не заработал много, — говорит он откровенно. — Так что второй сезон должен компенсировать мне успех первого».
«Ну и историю я не закончил», — добавляет он.
Первая часть сериала стала самым успешным шоу Netflix на сегодняшний день, привлекая внимание к Южной Корее и ее телевизионным драмам. Мрачный месседж сериала о социальном неравенстве поразил зрителей по всему миру.
Но уничтожив почти всех героев, Хван должен был начинать с нуля, с новым актерским составом и новым набором игр, и ожидания зрителей в этот раз — заоблачные. «Стресс, который я сейчас чувствую, гораздо сильнее», — говорит режиссер.
Через три года после выхода первого сезона Хван смотрит на мир еще более пессимистично.
Он указывает на нынешние войны, изменения климата и увеличение разрыва между богатыми и бедными. По его словам, конфликты больше не ограничиваются богатыми и бедными, они интенсивно разворачиваются между разными поколениями, полами и политическими лагерями.
«Проводятся новые линии. Мы живем в эпоху, когда мы против них. Кто прав, а кто виноват?» с характерной яркой лестницей, я пытаюсь понять, как на этот раз воплотятся мрачные настроения режиссера.
Во втором сезоне предыдущий победитель, Ги-хун, снова вступает в игру, выполняя квест, чтобы спасти участников последнего раунда.
По словам Ли Чон Че, играющего главного героя, он «более отчаянный и решительный», чем раньше.
Этаж общежития, где ночуют участники соревнований, разделили на две части.
Одна половина обозначена гигантской красной неоновой буквой X, вторая – синим кругом.
Теперь после каждого раунда игроки должны выбрать одну сторону, в зависимости от того, хотят ли они закончить соревнования раньше и выжить , продолжить ли игру, зная, что все, кроме одного, погибнут. Будет так, как решит большинство.
Мне говорят, что это приведет к большим разногласиям и драк.
Так режиссер Хван пытается разоблачить опасности жизни в мире, где люди все больше разрознены. По его мнению, когда людей заставляют выбирать какую-то одну сторону, это разжигает споры.
Среди поклонников сериала были и те, кому было тяжело смотреть шоу из-за его безосновательной жестокости.
Но из разговора с Хваном становится понятно, что насилие в сериале вполне оправдано. Он человек, глубоко переживающий за этот мир.
«Работая над сериалом, я постоянно спрашивал себя: есть ли у нас, людей, все необходимое, чтобы свернуть с этого крутого склона. Честно говоря, я не знаю», — говорит он.
Хотя второй сезон может не дать ответа на эти серьезные вопросы, некоторые пробелы в сюжете будут заполнены. К примеру, откуда взялась эта игра и почему ею руководит Фронтмен в маске.
«Люди узнают больше о прошлом Фронтмена, его истории и мнениях», — говорит актер Ли Бен Хон, играющий эту загадочную роль.
«Я не думаю, что это заставит зрителей полюбить его, но они смогут лучше понять его.
Автор фото, Netflix
Ли, один из самых известных актеров Южной Коре , что ему чуть-чуть не нравилось, что его лицо было скрыто, а голос искажен в течение всего первого сезона.
Во втором сезоне есть сцены без маски, в которых он мог в полной мере проявить себя.
Хван пытался снять «Игра в кальмара» в течение 10 лет, он брал ссуды, чтобы прокормить семью, пока не появился Netflix.
Компания заплатила ему скромную сумму авансом, и он не смог заработать на колоссальных 800 миллионах долларов, которые, по оценкам, принес сервису сериал.
Это объясняет подчас сложные отношения между южнокорейскими создателями кино и телевидения и международными стриминговыми платформами.
За последние несколько лет Netflix штурмовал корейский рынок, инвестировав в него миллиарды долларов.