«Давай меняться: я тебе нимб, а ты мне шлем!» — гласит издевательски саркастичная подпись к одному из приведенных в книге атеистических плакатов
В только что вышедшей в Британии книге «Безбожная утопия. Советская антирелигиозная пропаганда» ее автор канадско-британский исследователь Роланд Браун, отталкиваясь от яркой графической образности советских атеистических плакатов, прослеживает историю борьбы первого социалистического государства с религией.
Книга Роланда Брауна на первый взгляд выглядит почти как художественный альбом. В ней несколько сот ярких красочных иллюстраций, которые прослеживают историю советской антирелигиозной пропаганды с первых послереволюционных лет вплоть до краха Советского Союза. На самом деле она гораздо больше, чем просто сборник графических образов.
Это скрупулезное исследование нетерпимого отношения советской власти к религии и попыток уравнять ее со всеми мыслимыми и немыслимыми человеческими грехами. Исходным толчком для создания книги стали все же графические образы. Но, как говорит, Роланд Браун, при работе с ними и внимательном их изучении, вскрылась широчайшая палитра контекстов советской жизни, что и повлекло за собой обширный исследовательский текст.
Такого рода книги в западной советологии до сих пор не было, и собранная Роландом Брауном подборка открывает читателю уникальный взгляд на один из самых интересных аспектов господствовавшей в СССР на протяжении семи десятилетий идеологии.
Большая часть иллюстративного материала — из собрания Государственного музея истории религии в Санкт-Петербурге. Петербуржцы со стажем прекрасно помнят, что величественное здание Казанского собора на Невском проспекте, где размещается музей, в течение всех советских лет было Музеем истории религии и атеизма. Атеизм был одним из краеугольных камней, на которых зиждилось здание советской идеологии.
Книга называется «Безбожная Утопия», хотя, как признает ее автор, содержание ее скорее подпадает под определение «антиутопия». А слово «безбожная» — прямое заимствование из издававшейся в СССР с 1922 по 1941 год воинствующе-атеистической газеты «Безбожник».
Обложка книги Рональда Брауна «Безбожная утопия. Советская антирелигиозная пропаганда»
Я не смог не спросить Роланда Брауна, как он относится к радикальному повороту в пост-советской России в отношении религии и атеизма. Ведь если в тот исторический период, который стал предметом его исследования, приверженность религии была предосудительной, то теперь борьба с нею стала делом подсудным, определяемым специальной статьей УК РФ «Оскорбление чувств верующих». Причем статья эта вовсю используется и против политической оппозиции: дело Pussy Riot — тому лучший пример.
«Атеизм по самой природе своей, — говорит Рональд Браун — идеология революционная, направленная на противоборство с веками сложившимся и освященным церковью мироустройством. Нынешнее консервативно-охранительное руководство России это прекрасно понимает. Обратите внимание, при всех ностальгически-реставрационных настроениях и режима, и общества ностальгии по советскому атеизму в современной идеологии нет вовсе».
«Возьмите, к примеру, — продолжает автор книги, — недавние протесты против строительства храма в Екатеринбурге. Комментируя ситуацию, Владимир Путин с явным осуждением спросил о протестующих: «Они безбожники?»
«Безбожная Утопия» вышла в лондонском издательстве FUEL. Его излюбленная тематика — графическое, визуальное содержание советского проекта. Вот несколько названий уже изданных в разное время в издательстве книг: «Станции советского метро», «Советские криминальные татуировки», «Советские автобусные остановки», «Советский антиалкогольный плакат», «Рисунки из ГУЛАГа» и другие.
Предлагаем вашему вниманию подборку плакатов из книги «Безбожная Утопия» с комментариями автора книги Рональда Брауна.
«Крещение Новгорода»
Благостному описанию церемонии крещения, приведенному в тексте «Начальной Летописи», советские художники противопоставили картину грабежа, разбоя и насилия
Александр Кан: В книге нет ничего, относящегося к крещению Руси в Киеве князем Владимиром в 988 году, так что хронологически это событие — крещение Новгорода тремя годами позже, в 991-м — самое старое из всех, так или иначе затронутых в содержании книги. Даже в советские годы крещение Руси преподносилось как ключевая, основополагающая веха в становлении русской государственности, и отношение к нему было всегда уважительным, если не сказать почтительным. И потому видеть такого рода плакат — несколько неожиданно.
Роланд Браун: Этот плакат, впервые опубликованный в журнале «Безбожник» в 1925 году, был частью целой подборки материалов — как текстовых, так и графических — направленных на разоблачение того почтительно-благоговейного отношения к крещению Руси, которое существовало в дореволюционной России. Здесь есть все — грабежи, разбои, насилие, торговля рабами.
Конечно же, такой плакат должен был шокировать, оскорблять чувства верующих, но с другой стороны, трудно отрицать историческую достоверность изображенных здесь событий. Да, была торговля, и работорговля, и князь Владимир руководствовался вполне прагматическими, если не циничными соображениями о необходимости укрепления связей с Византией. Что же касается вполне толерантного отношения советской идеологии к факту крещения Руси, то объясняется оно тем, что в рамках марксисткого учения об историческом прогрессе оно воспринималось как позитивное явление. В 1925 году, на раннем этапе, это осознание еще не стало господствующим и затмевалось общим революционным антирелигиозным пафосом.
Христос как жертва
В этом плакате слились воедино кампания против голода и антирелигиозная пропаганда
Александр Кан: Этот рисунок из журнала «Безбожник» 1923 года тоже выглядит несколько неожиданно. На фоне общей беспощадной антиклерикальной пропаганды главный символ христианства Иисус Христос предстает в виде невинной жертвы. А его призыв «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, и пейте от нея вси: сия есть Кровь Моя» церковники и верующие понимают буквально, терзая в клочья и пожирая тело Сына Божьего.
Роланд Браун: Да, действительно, картина, здесь изображенная, выглядит предельно мрачно, откровенно кроваво. Кстати, по цветовой палитре этот плакат напоминает мне антирелигиозную образность Мэрилина Мэнсона. Что же касается трактовки его смысла, то я воспринимаю его несколько иначе. Он создан в 1923 году, а годом-двумя ранее, во время голода в Поволжье, стали появляться многочисленные сообщения о случаях каннибализма, о поедании трупов, о убийствах собственных детей с целью прокормиться. А места эти были населены людьми верующими, набожными. И смысл этого плаката, как мне кажется, состоит в том, что поедание тела христова — часть божественного причастия — было для верующих обоснованием каннибализма во время голода.
Ну и, конечно, можно вспомнить, что голод в Поволжье стал для большевистской власти поводом для конфискации церковных ценностей, которые должны были пойти на приобретение зерна для голодающих. Хотя на самом деле в этом не было никакой необходимости — продовольствие, которое Соединенные Штаты прислали на помощь голодающим, стояло в советских портах и власти не могли организовать его разгрузку и доставку в нуждающиесся районы. В этом плакате кампания против голода и антирелигиозная пропаганда слились воедино.
Религия — духовная сивуха
Авторы этого плаката опирались на определения Ленина «Религия — род духовной сивухи»
Александр Кан: В моем сознании — человека, прожившего большую часть жизни в Советском Союзе — религия и пьянство вовсе не идут рука об руку. Более того, священники и монастыри, насколько я помню помогали в излечении алкоголиков. В этом плакате 1931 года его авторы, кажется, попытались слить воедино эти два, по их мнению, страшные порока, которые вместе мешают строительству социализма.
Роланд Браун: На самом деле это не совсем так. Хорошо известно, что когда князь Владимир выбирал для Руси религию, то наряду с христианством рассматривался и ислам. И отказались от ислама именно из-за того, что мусульманская религия запрещает пить. «Веселье Руси есть питие» — таким откровенным признанием отверг Владимир исламизацию своего царства. Ну и, конечно, создатели этого плаката опирались на слова Ленина. Если Маркс называл религию «опиумом для народа», то Ленин в статье «Социализм и религия» еще в 1905 году писал, что «религия — род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека жизнь».
Александр Кан: Этот плакат — времен Первой пятилетки, когда все усилия Советской власти были направлены на достижения гигансткого скачка в индустриализации страны. Здесь религия уже прямо обвиняется в торможении экономического развития, воспринимается как помеха на пути модернизации молодого советского государства.
Рональд Браун: В этом плакате мне больше всего нравятся его готические визуальные ассоциации — в отчаянии протянутся вперед рука с крестом взята будто из фильмов ужасов, где таким образом пытаются прогнать вампиров. Но говоря о солержание, дей
Сельди из бочки — в Храм Христа Спасителя
Александр Кан: Этот плакат датирован 1929 годом — за два года до исторического сноса Храма Христа Спасителя в центре Москвы. Любопытно, как здесь обосновывается небходимость разрушения храма. Набитые буквально как сельди в бочке посетители советского клуба с флагом «Мест нет» вожделенно глядят на огромное церковное здание.
Роланд Браун: Да, действительно разрушению крупнейшего православного собора на территории России, возведенного к тому же в ознаменование победы в Отечественной войне 1812 года предшествовала приуроченная к Пасхе 1929 года пропагандистская кампания, следы которой я обнаружил в журнале «Безбожник». Действительно, в точном соответствии с русской поговоркой «как сельди в бочке», посетители рабочего клуба ютятся в бочке с надписью «Сельдь астраханская» — на фоне огромного собора. Надпись на плакате гласит, что «рабочий человек идет в церковь потому, что ему не хватает места в клубе». Пропаганда исходила, разумеется, из господстовавшего тогда убеждения в том, рабочему человек ни религия, ни ее храмы не нужны.
Ирония, правда, заключается в том, что авторы плаката предполагали по всей видимости, что собор должен был быть переоборудован в рабочий клуб и скорее всего и предполагать тогда еще и не могли, какая судьба будет ожидать Храм Христа Спасителя всего дишь через два года. Да, конечно. теперь он восстановлен, но отделка нового собора, на мой взгляд, отдает лас-вегасовским китчем и теперь он, увы, никак не может претендовать на звание одного из лучших церковных зданий Европы, каким был оригинальный Храм Христа Спасителя.
Космосом — по религии!
«Бога нет!» — уверял набожных американцев приехавший в 1962 в Сиэттл второй советский космонавт Герман Титов
Александр Кан: На фоне остальной, по большей части негативистской визуальной образности этот плакат как-то радует своим веселым оптимизмом ассоициирущимся в первую очередь, конечно, с мифологизированным в СССР обаянием образа Юрия Гагарина и его улыбки.
Роланд Браун: Да, этот плакат — наверное самый знаменитый из всех размещенных в нашей книге. Он уже давно стал классикой графического дизайна. Он предельно прост — космонавт на небе, под ним церкви, храмы и даже мечеть А в центре — привезенный с неба убедительный вывод: «Бога нет!» И в этой своей простоте плакат просто великолепен. На самом деле идею разоблачения существования бога на небе с помошью побывавших там — на небе — людей советская антирелигиозная пропаганда использовала задолго до полета Гагарина. Еще до войны журнал «Безбожник» опубликовал интервью с летчиком Чекаловым, который заверял читателей, что никакого бога там, над облаками нет. Так что плакат с Гагариным — лишь продолжение той же линии, которую советские пропагандисты использовали и за пределами СССР. Второй советский космонавт Герман Титов, выступая на Всемирной выставке в Сиэттле во время визита в США в 1962 году, рассказывал набожным американцам, что никакого бога на небе он не видел.
