За последние пять лет Германия ужесточила правила приема беженцев, но они продолжают прибывать. На фото: 24 июля этого года 85 мигрантов готовятся к вылету в Германию из Афин
Ровно пять лет назад канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что ее страна готова принять сирийских беженцев вне зависимости от того, в какой стране ЕС они оказались сначала. Таким образом, Германия стала первым членом Евросоюза, нарушившим Дублинскую конвенцию 1990 года, на основании которой беженцы могли просить убежища только в той стране Евросоюза, границу которой пересекли первой.
После этого объявления лишь за 2015 год, по данным министерства внутренних дел ФРГ, по всей стране было зарегистрировано более 1 миллиона беженцев. Почти 430 тысяч из них прибыли из Сирии, порядка 154 тысяч — из Афганистана и примерно 122 тысячи — из Ирака.
По словам немецких социологов, это рекордный наплыв за всю историю Германии.
С тех пор по всей стране произошел целый ряд нападений и терактов с участием выходцев из стран Ближнего Востока и северной Африки. В Германии подняло голову ультраправое движение. Ангела Меркель подверглась жесткой критике, в том числе со стороны своих политических соратников по правящей коалиции.
Однако многие немецкие социологи утверждают, что Ангела Меркель была права. Разбираемся.
Экономика в выигрыше
Наплыв беженцев, как и рассчитывали Меркель и ее сторонники, обернулся притоком сил для экономики Германии. Социологи подсчитали, что после пяти лет жизни в Германии на постоянную работу устраивается почти половина иммигрантов — а это сотни тысяч пар рабочих рук.
49% беженцев последней волны, то есть приехавшие в Германию после 2013 года, в течение пяти лет нашли постоянную работу — таковы недавно опубликованные результаты исследования, проведенного немецким Институтом изучения трудовой занятости (IAB).
Если же считать и тех, кто работает на постоянной основе и на полную ставку, и тех, кто занят неполный рабочий день, то получается, что работу имеют уже 68% беженцев, приехавших в Германию в 2013 году и позже.
Социологи утверждают, что беженцы дали экономике Германии приток рабочей силы
17% участвуют в субсидированных программах обучения и повышения квалификации, 3% находятся на оплачиваемых стажировках и лишь 12% мигрантов перебиваются случайными заработками, получая не больше 450 евро в месяц.
«Интеграция в рынок труда идет быстрее, чем ожидалось», — сказал в одном из интервью немецкой прессе соавтор исследования Херберт Брюкер.
В то же время большинство иммигрантов этой последней волны все еще получает пособия. По подсчетам IAB, даже среди тех, кто имеет постоянную работу, 30% зарабатывают настолько мало, что им платят пособие.
Эксперт по иммиграции из немецкого Института бизнеса Видо Гайс-Тёнен говорил недавно в интервью газете Welt, что примерно половина из работающих иммигрантов занята низкоквалифицированным трудом, тогда как доля таких работников во всем населении Германии — 16%.
«Доход часто недостаточен для того, чтобы прокормить семью. Мы еще не преодолели перевал в деле интеграции», — сказал Гайс-Тёнен.
По минимальным подсчетам, ежегодно Германия тратит на беженцев более 20 млрд евро, а по максимальным — около 55 млрд. Правда, треть этой суммы уходит на помощь беженцам за пределами страны.
За 8 лет убежище в Германии попросили 2 млн человек
Число прошений об убежище, поданных беженцами из южных стран
Источник: Федеральный департамент Германии по миграции и беженцам
Немецкое общество в отношении беженцев расколото. С одной стороны, по данным разных опросов, 70-80% немцев согласны, что беженцам надо помогать. С другой — очень многие негативно относятся к тому, что этих беженцев Германия приняла к себе.
В ходе опроса, проведенного весной 2019 года газетой Welt, 54% опрошенных согласились с предположением «Большинство ходатайствующих об убежище на самом деле не преследуются в своих странах», — то есть больше половины опрошенных считают, что большинство беженцев обманом проникают в Германию и пользуются ее пособиями.
На этих настроениях поднялась правопопулистская партия «Альтернатива для Германии».
«Остановить наплыв беженцев!» Приток сотен тысяч иммигрантов привел к взлету популярности антииммигрантских движений и партий. На фото — демонстрация движения PEGIDA и крайне правых в городе Хемниц в 2018 году
На доклады о том, что большая часть беженцев успешно интегрируется, лидеры АдГ заявляют, что стакан на самом деле наполовину пуст, что большая часть и не хочет интегрироваться и их надо отправить на родину.
«Заявления о том, что интеграция более миллиона беженцев, которых Меркель впустила в страну, идет хорошо, противоречат тому, что в реальности видят многие наши граждане. Они каждодневно сталкиваются с последствиями безответственной политики открытых границ: растущей нехваткой жилья, растущими ценами на аренду жилья и непрекращающейся чередой преступлений. Поэтому для наших граждан это выглядит издевательством, когда глава союза работодателей соглашается с мантрой Меркель «мы сможем», особенно когда большое количество беженцев живет на государственные пособия», — так один из лидеров АдГ Александер Гауланд в прошлом году заочно полемизировал с главой Федеральной ассоциации работодателей Германии Инго Крамером.
Но по крайней мере иммигранты в Германии интегрируются успешнее, чем во многих других странах, что подтверждает и исследование ОЭСР и ЕС 2018 года (ссылка на английском).
Как Германии это удалось?
По мнению исследователей, во многом положительная динамика связана с тем, что власти начали уделять огромное внимание языковым курсам и различным программам по интеграции, на которые в последние годы было потрачено много средств.
Что такое курс по интеграции?
По подсчетам социологов, в конце 2018 года 44% недавно прибывших беженцев уже довольно хорошо владели немецким, при том, что до прибытия в Германию этот язык знали меньше одного процента из них.
С 2015 года правительство начало тратить гораздо больше средств на организацию языковых курсов и различных программ по интеграции, чем раньше, объясняют авторы исследования. Причем воспользоваться этими программами могут не только те, кто уже получил официальный статус в стране, но и соискатели, еще только ожидающие решения властей.
«Дело также в том, что Германия в значительной степени устранила много бюрократической волокиты. Был упрощен выход на рынок труда для тех, кто еще не получил официального статуса. Кроме того, срок, в течение которого приезжим нельзя было работать, сократили с года до трех месяцев», — сказала Русской службе Би-би-си один из авторов исследования IAB, доктор социологических наук Юлия Косякова.
Распределение труда к 2018 году среди беженцев, приехавших в Германию в 2013-16 г.г. (статистика IAB)
Женщина у плиты?
Эксперты IAB отмечают огромный разрыв между числом работающих мужчин и женщин: среди проживших в Германии пять лет беженцев-мужчин постоянную работу имеют 57%, среди женщин — всего 29%.
Во многом это связано с тем, что большинство беженцев — из патриархальных стран, где место женщины по традиции дома с детьми.
Как правило, говорят социологи, женщины интегрируются медленнее из-за наличия маленьких детей. Для мам при многих курсах организованы специальные группы, где ребенка можно оставить под присмотром на время урока.
Подавляющее большинство работающих беженцев последней волны в Германии — мужчины
Бывает, что мужья не отпускают своих жен по религиозным соображениям. На такие случаи существуют чисто женские группы.
«Хотя лично я считаю, что это неправильно. Мы живем в стране, где мужчины и женщины существуют вместе, и беженцы должны интегрироваться с учетом нашего образа жизни и предлагаемых обстоятельств. Но как первый шаг, просто для того, чтобы вытащить их из дома, — это вполне нормально», — говорит Юлия Косякова.
Какая польза для Германии?
В то время как власти Германии тратят время, деньги и массу усилий на создание условий для беженцев, многие спрашивают: а какая выгода от всего этого стране и коренным немцам?
Миграционная политика Ангелы Меркель, которая открыла двери сотням тысяч беженцев и призывала другие европейские страны сделать так же, довольно дорого ей обошлась.
Правопопулистская «Альтернатива для Германии», выступая с антииммигрантскими лозунгами, отобрала часть электората у партии Меркель, Христианско-демократического союза (ХДС), и на многих региональных выборах, и на выборах бундестага в 2017 году.
Левоцентристы схватились за голову и принялись доказывать согражданам, что прием беженцев — это гуманитарная помощь, и она не предполагает выгод.
«Начиная с федеральных выборов 2013 года, руководство страны болтало в самых разных направлениях, не было определенного курса. Пока не случился миграционный кризис 2015 года. Тогда Ангела Меркель и показала, кто тут главный», — говорит Фредрик Эриксон, директор Европейского центра международной политической экономики.
Но далеко не все в стране оценили гуманизм и железную политическую волю канцлера.
В августе 2016 года житель Германии иранского происхождения открыл стрельбу на улицах Мюнхена, в результате чего погибли 9 подростков
«Меркель не открывала границы, это не совсем так. Она просто применила существующий закон о свободе передвижения внутри Европы. Тут, скорее, речь не о том, что она что-то открыла, она просто не стала ничего закрывать», — объясняет политолог Свободного университета Берлина Кристоф Нгуен.
Социологи утверждают, что в дальней перспективе Германия лишь выиграет от наплыва мигрантов.
«Немецкое общество стремительно стареет. Прослойка, которая платит налоги, становится все меньше, а тех, кто живет за счет налогов, — все больше. Наши коллеги в ходе другого исследования подсчитали, что для исправления ситуации нам надо принимать от 200 до 400 тысяч мигрантов в год», — говорит доктор Косякова.
По ее словам, отчеты об интеграции мигрантов и беженцев, подобные тому, что опубликовала ее группа, вызывают в обществе большой интерес и способны влиять на политические процессы в стране.
Все ли так радужно?
По данным Федерального департамента по миграции и беженцам (BAMF), сегодня в Германии в поиске работы находятся примерно 450 тысяч беженцев. Все они зарегистрированы на бирже труда и в различных бюро по трудоустройству.
При этом, согласно последним данным, 17% из тех, кто проходит программы по интеграции, элементарно не обучены грамоте и их будущее трудоустройство под большим вопросом.
Юлия Косякова считает, что эта цифра завышена — по ее данным, неграмотных беженцев насчитывается не более 10%.
Германия много вкладывает в профессиональное обучение мигрантов. «Беженец — это не профессия», — написано на плакате. Беженец на обучении в столярной мастерской в Германии в 2015 году.
Но в любом случае процесс интеграции может вскоре замедлиться. Первыми на курсы, а затем и на рынок труда вышли наиболее способные в смысле навыков и знания языка группы приезжих. Они, скорее всего, и дали ту положительную динамику, которая отображена в исследовании IAB.
Остались менее способные. Именно они вкупе с подавляющим большинством неработающих беженок-женщин могут стать бременем для государственной системы.
Почему в других странах интеграция идет хуже?
Как объясняют сами немцы, главное отличие немецкого устройства от любого другого — в так называемой дуальной системе образования.
Иными словами — в Германии почти невозможно устроиться на работу только «с корочкой», но без опыта, и наоборот. Система работает так, что, обучаясь любой специальности, человек параллельно начинает осваивать ее практически.
Выходцы из бывшего СССР сравнивают это с тем, как были устроены советские профтехучилища. Только в Германии система распространяется абсолютно на все профессии, не только технические.
В такой среде получить рабочее место гораздо сложнее, чем в других странах, зато оно становится относительно постоянным.
«В странах с меньшими требованиями устроиться как раз проще, но качественной интеграцией это считать нельзя», — говорит Юлия Косякова.